Федора Сологуба - представителя серебряного века, сегодня почти не читают. Он был на три года младше Чехова и на пять лет старше Горького. Открыл себя во многих жанрах: поэзии, прозе, драматургии. Был теоретиком символизма.

Федор Кузьмич Сологуб  родился в Петербурге в бедной семье. Его отец, бывший крепостной, умер, когда мальчику было четыре года.  Мать работала прислугой  у чиновницы Агаповой. Юноша рос в этой  семье и  считался воспитанником. Эта двусмысленность  сказалась потом на творчестве писателя. «Сын портного и прачки, я в 25 лет был учителем городского училища».

Годы, проведенные в Учительском институте, были одинокими. Товарищи его не понимали, насмешничали. Увлечение литературой и искусством считали глупостью.

Работая десять лет учителем в провинции, он вынес безрадостные впечатления. Зло, окружающее человека, вызывает ответное зло. Об этом он будет писать свои книги. В тридцать лет вернулся в родной город  Петербург и занимался педагогической деятельностью до выхода в отставку. Впечатления от провинциальной жизни вошли потом в его романы и рассказы. Они печальны - затхлый быт и колоритные портреты обывателей. Действительность несовершенна. Среди людей господствует неравенство и несправедливость.

Стихи начнет  писать еще в провинции. Печатался  во многих журналах, особенно символистских. После того, как автор     опубликует несколько романов:  «Тяжелые сны»; «Мелкий бес», его популярность начнет  возрастать.  Горький назвал «Мелкого беса»  «хорошей ценной книгой». Она переиздавалась четыре раза. Роман интересен и сегодня. Главный герой книги - учитель Передонов. Вот что пишет о нем Блок: «в каждом из нас есть передоновщина, и уездное захолустье, окружающее и пожирающее Передонова, есть нас всех окружающая действительность, наш мир, в котором мы бродим, как бродит Передонов вдоль пыльных заборов и в море крапивы».

 Настоящая фамилия -  Тетерников,  покажется  издателям  неблагозвучной, нужно  было подобрать  что - то аристократическое. Например, Сологуб. Был в 19 веке известный писатель - граф Владимир Соллогуб. Взяли его фамилию, отбросив одно «л».

Постепенно  автор входит  в четверку знаменитых писателей начала века: Горького, Андреева, Куприна. В 46 лет начинают издавать  его Собрание сочинений в 12 томах, затем не полностью  -  в 20 томах. Со своими единомышленниками писатель совершит  турне по 39  городам России с лекцией «Искусство наших дней» и чтением стихов.

Как творческая  личность, он не любил давать сведения биографического характера, считая , что все необходимое  читатель извлечет из его произведений. В человеке две сущности: бытовая, о которой не нужно знать, и сокровенно - творческая,  в которую нужно  проникнуть через книги.

О его выступлении и творчестве много спорили, упрекая  в пессимизме, эстетизме и болезненной эротике. Критики - символисты защищали. Блок написал:  «В современной литературе я не знаю ничего белее цельного, чем творчество Сологуба».

Сологуб революцию не принял, так как не верил, что насильственным путем можно уничтожить зло и создать царство справедливости и доброты.

 «Я не принадлежал никогда к классу господствующих в России и не имею никакой личной причины сожалеть о конце старого строя жизни. Но я в этот конец не верю. Не потому, что мне нравится то, что было, а просто потому, что в новинах наших -  старина слышится мне наша. Я поверил бы в издыхание старого мира, если бы изменилась не только форма правления, не только строй внешней жизни, но и строй душ. А этого как раз и нет нигде и ни в ком».

Писатель остался в Советской России. Продолжал писать и участвовать в литературной жизни страны. Он был почетным председателем секции переводчиков, председателем секции детской литературы, вошел в редколлегию «Всемирной литературы».

У Сологуба было странное отношение к смерти. Для него она  была положительным персонажем. Иногда писатель называл ее «Прекрасная дама». В смерти он видел выход из ущербной действительности в мир высших реалий.  Писатель умер в 64 года в 1927 году.

 Он был певцом тайн бытия и не верил в возможности существования счастья на земле.

 Я влюблён в мою игру.

Я,  играя,  сам сгораю,

И безумно умираю,

И умру, совсем умру.

Умираю от страданий,

Весь измученный игрой,

Чтобы новою зарёй

Вывесть новый рой созданий.

Снова будут небеса, —

Не такие же, как ваши, —

Но опять из полной чаши

Я рассею чудеса.

 Ротнер Л.И., главный библиотекарь читального зала